Некоторые говорят, что развитие — это небоскребы, автострады, новые ветки метро и стремительно растущий ВВП. Однако развитие может означать нечто другое: улучшение коммуникации между людьми, проявление эмпатии и взаимопонимания, возрождение локальных сообществ, межчеловеческое сотрудничество, замедление темпа жизни и повышение уровня удовлетворенности ей. Развитие может означать также, что находящиеся под угрозой истребления виды растений и животных будут спасены, что увеличится площадь лесов и лугов, но что на лесной прогулке можно будет встретить зубров и барсуков, а в Балтийском море будет плавать больше тюленей и морских свиней.
Сокращение рабочего дня, чтобы человек имел возможность проводить больше времени с близкими; создание потребительских кооперативов; локальная валюта; поддерживаемое обществом сельское хозяйство; демократическое управление компаниями и совместное владение ими; делиберативная демократия; корректирующая социальная справедливость; школа, в которой делается упор на контакты детей с природой, свободную игру и сотрудничество; измерение удовлетворенности жизнью вместо концентрации на ВВП — это несколько из множества решений, которые можно внедрить практически незамедлительно. Исходный пункт здесь (как бы идеалистически это ни звучало) – изменение наших приоритетов и ценностей, а также взгляда на мир.
Читать полностью: ИНОСМИ
От редакции
Мы хотели быстро перемещаться, и создали автомобиль, хотели переговариваться на расстоянии, и изобрели радио и интернет. Но все эти изобретения сделаны для удобства тела, его здоровья, для себя или своей семьи, детей. Нет ни одного изобретения, сделанного за счет нашего высокоразвитого разума, которое предназначалось бы для блага ступени, поднимающейся над животным уровнем. Университеты, биржи, музеи – это все призвано обеспечивать максимальные удобства нашим телам. Грустно видеть, как примитивно мы использовали подаренные нам тонкие чувства, острый разум и способность развития, развиваясь из поколения в поколение.
Как влияет на человека жизнь в кредит
Определение «протяженный стресс» – не профессиональный термин, но он хорошо отражает ситуацию человека, который живет в кредит и которому все сложнее по нему платить, потому что, допустим, вырос курс швейцарского франка, снизили зарплату или ухудшилась профессиональная ситуация и приходится искать новые подработки. О потере работы я даже не говорю. Такой человек постоянно подсознательно напряжен. Он становится раздражительным, впечатлительным, легко взрывается.
Человек часто не помнит сам, что стало причиной напряжения. Он неохотно общается с людьми, особенно с теми, с кем у него есть какие-то трудности в отношениях. Из-за того, что он постоянно раздражен, контакты с окружающими портятся.
Жизнь с хроническим стрессом без реальной перспективы, что он закончится. Организм, функционирующий в состоянии стрессовой мобилизации, перестает восстанавливаться. Он не может привести в порядок свою физиологию, найти равновесие. В крови удерживается высокий уровень адреналина, который блокирует иммунную систему, так что все вирусы, бактерии и свободные радикалы размножаются, как хотят.
Перенапряженный человек теряет психический буфер, который позволяет справляться с ситуациями, отличающимися от безопасной рутины. Если происходит нечто, к чему он не готов, нечто, что ему не нравится, он взрывается. Поэтому такой человек сосредотачивает усилия на том, чтобы контролировать действительность и события, сужает поле действий, утрачивает гибкость и креативность, функционирует, как автомат. Так он экономит энергию.
Они даже не могут отдохнуть, когда мозг постоянно посылает им сигнал «угроза».В ответ на это организм постоянно напрягается, готовится к борьбе или бегству, будто он находится на войне. Многие начинают жаловаться на бессонницу, навязчивые мысли, невозможность расслабиться. А когда они находят свободную минуту, то испытывают чувство вины потому, что не работают, не берут себе новую подработку, ведь это нужно для оплаты долга. Часто в таких случаях люди обращаются к алкоголю или наркотикам: чтобы хоть на мгновение отключиться от постоянного «плати, плати, плати», «зарабатывай, зарабатывай, зарабатывай». Это дает передышку, снижает напряжение, но в долгосрочной перспективе еще сильнее разрушает организм. Ведь от собственной тени не убежишь.
Войцех Эйхельбергер
психолог, сооснователь и директор варшавского Института психоиммунологии
Читать полностью: ИНОСМИ
От редакции
Сила разрушения – это власть нашего эгоизма. И человек обязан исполнять приказы этой силы, даже понимая, что она обрекает его на очень трудную жизнь. Он вынужден подчиниться этому внутреннему стремлению. Видя, что стоит на пороге войны, он все же не может остановиться и готов пойти на смерть, потому что его эгоизм сильнее инстинкта самосохранения.
Когнитивная простота
Многие сейчас живут с ощущением, что жизнь стремительно теряет оттенки, становясь черно-белой. Или свой – или враг, или герой – или подлец. Черно-белое восприятие психологи называют когнитивной простотой. И возникает оно в том числе и с младенчества. Первоначально материнское отношение к ребенку очень простое: ну вот она я; я пришла; все в порядке, что плакать-то? Такие ясные, простые отношения (я заплакал – мама пришла) ребенок автоматически распространяет на весь мир. Сложность приходит не сразу, она обретается благодаря отношениям с другими людьми, которые и себя, и реальность представляют определенным образом и по-разному. Но сложность можно и не обрести – особенно когда к тому нет предпосылок, когда на саму сложность нет запроса. Общество может ставить разные задачи. И для решения многих из этих задач нужно, чтобы люди представляли мир простым. Ведь управлять такими людьми, подчинять их себе – тоже просто. Весь вопрос в социальных задачах, которые ставит общество. Это социальный заказ – и на простоту, и на сложность. Многие люди включаются, подстраиваются, принимают условия игры. Ведь живя в этом обществе, мы усваиваем и принимаем его законы.
Упрощение картины мира помогает яснее видеть цели – и добиваться их. В этом-то и проблема. Когнитивная простота лежит в основе манипуляции. Немало социальных психологов уверены в том, что манипуляция – это чуть ли не венец творения, метакогнитивная способность, свидетельство развитости социального интеллекта. Манипуляция основана на идее безраздельной власти над Другим. И в этом смысле она противоположна отношениям, предполагающим сотрудничество, доверие и признание автономии.
Растолкав всех локтями и пройдя по головам, мы, конечно, выживем. Но с кем мы останемся? Это будет пиррова победа. Все системы обладают, с одной стороны, механизмами адаптации, а с другой – механизмами преодоления. То есть одни помогают встроиться, а другие – преодолеть сложившиеся обстоятельства. Вероятно, этим законам подчиняется и психика человека. И судьба человека – пытаться объединить одно с другим. Заботиться о других по крайней мере не меньше, чем о себе.
Елена Соколова
доктор психологических наук, клинический психолог
Читать полностью: psychologies
От редакции
В природе нет плохих или хороших сил. Действительно, есть противоположные силы: плюс и минус, притяжение и отталкивание, свет и темнота. Без двух противоположных сил невозможна жизнь, нет метаболизма внутри живых организмов, обмена веществ, нет связи ни между элементарными частицами, ни между космическими объектами во вселенной, объединяющей их в одно целое. Жизнь возникает в предмете или теле, в котором взаимодействуют противоположные силы. Когда они достигают относительного равновесия, то рождается следующий этап обновленной жизни.
Поколение Selfie
Слово Селфи в 2013 году стало настолько популярным, что его включили в оксфордский словарь английского языка. Официально. Когда к слову приходит такая популярность, обыватель скажет о моде. Психиатры говорят о болезни. Психоаналитик будет говорить о симптоме.
Симптом — компромисс между желаемым и возможным. Какого компромисса достигаем мы, фотографируя сами себя? Фотография есть наше отражение. Первое отражение мы находим в зеркале в возрасте 6-и месяцев. С 6 до 18 месяцев, вглядываясь в свое отражение, мы стараемся воссоздать тот идеальный образ, который видим в зеркале. Ребенок замирает, он видит себя более свободным, ручки и ножки не дрожат, мама улыбается образу в зеркале, мы ей нравимся именно там. И этот образ отпечатывается у нас в голове навсегда. Мы к нему вечно стремимся, и никогда его не достигнем, потому что это только отражение.
То же самое теперь все проделывают с фотокамерами на телефонах. Мы корчим рожицы, выбираем наиболее удачный, на наш взгляд, ракурс и делаем снимок. Запечатлеваем идеального себя навсегда, а потом еще и еще. Как будто бы стремясь убедиться, что этот идеальный снимок, идеальный образ — это и есть я.
Селфи как симптом — это попытка молодежи заново более удачно пройти раннюю стадию взросления, заново наполнить себя смыслом, заново сконструировать свое тело в отражении. Попытка эта обречена на провал заранее, ведь любящий взгляд не заменить камерой, лайками и перепостами. Любовь можно получить, только отдавая. А отдавать современному человеку практически нечего. Внутри пустота.
Читать полностью: ПСИФАКТОР
От редакции
Твое сегодняшнее наполнение очень ограничено: немного денег и немного славы – вот и все. Оно приходит только от людей – от того, сколько они аплодировали и кричали, какую хвалебную рецензию написали потом в газете. Если же ты отдаешь обществу, то начинаешь видеть через него высший мир – его вечность, совершенство, гармонию, а не просто радуешься от того, что заработал еще миллион, и тысячная толпа аплодирует тебе и кричит браво. Ты сам входишь на более высокую ступень, в новый мир. Невозможно передать словами суть этого вознаграждения – в этом и состоит разница между человеком и животным. Сейчас ты получаешь животное наполнение, но если будешь служить обществу, то станешь человеком.
Тварь ли я дрожащая или…
Постоянно ускользающая от ученого взгляда истина заключается в том, что любой человек испытывает сильнейшую потребность быть значимым в своей социальной среде, то есть хочет, чтобы его замечали, оказывали ему знаки внимания (уважали), хочет, чтобы его персональная величина всегда была достаточно высокой, а по возможности еще и повышалась. Более того, удовлетворение всех потребностей человека связано напрямую с самой главной потребностью – быть значимым. Печать значимости лежит на всем – на жилище, еде, одежде, характере межперсональных отношений, выборе профессии или вида работы…
Сколько гневных и презрительных слов произносится и пишется о властолюбии, тщеславии, жадности, мздоимстве, коррупции… А также – о чувстве собственного достоинства, о гордости и гордыне, обиде и унижении, о бедных и обделенных вниманием общества, о равенстве и равных возможностях… И никому в голову не приходит, что все это и многое другое «из того же огорода» – проявления одного тотального феномена, всегда и неизбежно существующего в обществе. И феномен этот – потребность быть значимым. А непременные спутники ее – прибавочные ценности, призванные поддерживать и повышать социальную значимость индивида, – являются такими обманными ориентирами в повседневной жизни людей, что создают множество проблем, дезорганизующих жизнедеятельность общества.
То, что человек прежде всего и главным образом социален, – стало аксиомой. Но аксиома эта банальна и поверхностна; во всяком случае, из всего, что происходит в человеческом мире, она ничего не объясняет по сути. Однако отнюдь не банально было бы использовать эту аксиому для доказательства теоремы: все, что делает и о чем думает человек, на что надеется и во что верит, он делает и думает, надеется и верит для поддержания и/или повышения своей личной (персональной) значимости в той социальной среде, к которой он принадлежит.
Валерий Лысенко
кандидат философских наук
Читать полностью: НГ
От редакции
Мы развивались в отдалении от природы, переходя с уровня «животный» на уровень «говорящий». На этом уровне мы, конечно же, теряем ту связь с природой, которая была прежде. Здесь встречаются две противоположные силы – сила природы и сила, противоположная природе, осуществляющая общее развитие человека. Как сказано: «Злое начало человека развивается смолоду». Он желает причинять вред другому, чувствует от этого подъем, большую выгоду. И это подталкивает его развиваться дальше, превращаясь в вид «говорящий». И мы должны понять, что связь между нами хоть и развивается десятки тысяч лет в речи и в других формах, не является добавкой к неживому, растительному и животному уровням, к их языкам. Эта связь родилась и развилась из нашего эгоистического желания. Эта эгоистическая форма связи вела нас на протяжении многих лет и только сейчас приводит к началу осознания того, что она неправильная.
Почему несчастны те, у кого есть все для счастья
Мы перешли от культуры Эдипа к культуре Нарцисса. Другими словами, от общества, которое ценит самопожертвование, к обществу, которое ценит самореализацию. Таким образом, теперь ребенку говорят не «Когда ты вырастешь, ты станешь как папа, или ты станешь матерью, как мама», а «Жизнь у тебя всего одна, и это главное. Надо, чтобы ты в ней достиг успеха, чтобы ты освоил профессию, в которой мог бы самореализоваться, чтобы ты произвел на свет детей, если захочешь, но не слишком много, чтобы они не сводили тебя с ума».
Нарцисс счастлив, это счастье… в первое время. Но, согласно мифу, Нарцисс утонул, а в реальности мы видим, как появляются ужасные нарциссические раны.
Испытание – а не несчастье, – вот условие обретения идентичности. Оно необходимо для познания себя. Именно по этой причине во всех культурах изобрели испытания для молодежи, ритуалы инициации. В наше время они исчезли – и я думаю, что причина неблагополучия молодых именно в этом, по крайней мере, частично. Наркотики, алкоголь, драки футбольных фанатов после матчей – всему этому предаются не только хулиганы. Это молодые люди, которые умирают от скуки и стремятся найти для себя испытания. Наше общество должно изобрести новые (и не глупые – ни войны, ни садистической дедовщины не нужно) ритуалы приема в группу.
Стремление к счастью и комфорту – это очевидный, бесспорный прогресс. Рисковать – значит больше не хотеть этого комфорта. В обществе, где не существует уважения к риску, где с 18 лет задумываются о пенсии и стремятся быть защищенными со всех сторон, у людей парадоксальным образом развивается тревога: тревога потери. И начинается она со страха утратить свои преимущества в пользу других людей. Разумеется, мы не можем желать, чтобы вернулась ценность «жертвенности» и никто больше не заботился о самореализации. Мы можем только подождать и увидеть, что предложит нам следующий «кризис».
Борис Цирюльник
известный французский психотерапевт, нейропсихолог, этолог, основатель направления исследований, посвященного этологии человека
Читать полностью: psychologies
От редакции
Все живые организмы развиваются и размножаются на базе изначального желания максимально оберегать себя, отдаляясь от вредного и приближаясь к полезному. Всё это – эгоистическая сила получения, заложенная в каждом существе. Что касается человека, то он преуспел на этом поприще более всех. Ему доставляет удовольствие забирать у других ресурсы, даже если он не нуждается в них, – поскольку это возвеличивает его в сравнении с окружающими. Он отстраняет тех, кто может нанести ему вред, и приближает лишь тех, кто может принести ему пользу. Себя он оценивает не в рамках ближайшего окружения, а в сравнении со всем миром и со всеми временами.
СПОРТ ЕСТЬ МОЛОДОСТЬ?
В таком духе мы привыкли высказываться в XX веке, причем тенденция эта, видимо, широко распространена во всем мире. Организующую и дисциплинирующую составляющую массового спорта использовали идеологи КПСС, фитнес-ценность регулярных спортивных занятий культивировали западные страны. За прошлый век спорт получил не менее бурное развитие, чем другие сферы человеческой жизнедеятельности: промышленность, экономика, культура и прочие. И ровно так же, как со всем вышеперечисленным, изменения, произошедшие со спортом, едва ли были более позитивными.
Спортивные достижения человечества занимают особое место в сознании людей. С античных времен физкультурные мероприятия и возникшая вокруг них идеологическая парадигма были посвящены в первую очередь возвышению человеческого духа. Символично, что именно через физические, телесные упражнения и результаты атлеты демонстрировали волю, выдержку, способности к преодолению и работе на предельных нагрузках – то есть качества более душевные, высокие.
Однако бурное развитие пары последних столетий произвело над этой областью разительные перемены, сделавшие спорт абсолютно неузнаваемым. И если, начиная с середины XIX века и весь век XX, движение было поступательным, то в XXI веке мы, кажется, имеем дело с окончательно оформившимся социально-экономическим явлением под названием «спорт».
Как ни банально, но связь с «высотой духа» довольно уверенно растворилась в истории. Нам же с вами остались лишь звездные амбиции спортсменов, фанатизм болельщиков, букмекерские ставки, допинг, коррупция, запредельный травматизм и деньги-деньги-деньги.
Спортсмены, команды и турниры окончательно превращены в товар, причем товар очень высокой ликвидности. В то же время по всем спортивным видам человеческие возможности подходят к своему пределу. Все большую роль начинают играть особые методы подготовки спортсмена к соревнованиям. Фактически те доходы, которые приносят наиболее популярные виды спорта (такие как футбол или теннис), настолько велики, что диктуют спортсменам самоубийственные нагрузки, превращая их в биомеханические системы, приносящие доход своим нанимателям.
Бизнес-составляющая спорта окончательно истребила прошлые основы состязания: честность, благородство, мужество – и уверенно выводит на первый план продавцов, финансистов, владельцев клубов, лиг и чемпионатов, которые обладают технологиями раскрутки и продажи зрелища, а также материальными средствами для их реализации. Естественно, что в это время сам спортивный дух окончательно отошел на второй план и потерял свою уникальность.
В условиях отсутствия рекламы и распространения спортом, по сути, занимались лишь энтузиасты, и то скорее только те, кто мог позволить себе уделить занятиям время и средства. Сегодня только жители самых удаленных поселений или ортодоксальных сообществ не связаны с индустрией спорта. Постоянное медийное давление делает спорт особой сферой общественного бытия. Непрерывность информационных поводов, цикличность соревнований и постоянная шумиха превращает спорт в некую околоспортивную иллюзорную жизнь, куда можно спрятаться от проблем окружающего мира, развлечься, встряхнуться и в которой сама спортивная составляющая уже почти не важна.
Но, несмотря на такую популярность, спорт странным образом не становится действительно гуманитарным. Огромная часть населения Земли интересуется спортом, но не занимается им. Все, что осталось от него – картинка на экране телевизора, обложки глянцевых журналов и рекламные щиты с лицами выдающихся спортсменов. Мы проводим игры в честь дружбы и мира, собираем под знаменами спорта средства на благотворительность, но тем временем жиреем, спиваемся и абсолютно чужды какой-либо физической упорядоченности в бытовой жизни.
Перед нами очередная хитрозакрученная иллюзия, где “под музыку разврата и самоуничтожения” мы погружаемся в мечты о силе и славе. Мы, словно приснопамятный царь Мидас, превращаем в золото все, с чем имеем дело. Жаль только, что у этого золота” такой неприятный запах.
Нет лечения этому недугу, кроме тотальной переориентации ценностей. Пока мы поклоняемся сомнительному успеху, основанному на сомнительных ценностях, мы будем постоянно сталкиваться с тем, что все как будто “валится из рук”! Что может быть лучше силы, здоровья, мужества и силы духа? Неужели действительно тотализатор и наркотики?! Пока выходит, что так…
И если уж мы сами попали в такую ситуацию, то что можем сделать, чтобы в ней же не оказались наши дети? Сможем ли мы создать такую систему воспитания, которая не только выведет спорт за рамки хищнической морали, но и вновь сделает его полезным и развивающим для простого человека? Как всегда, ответ зависит от каждого, но к решению мы можем придти только вместе.
Александр Богоявленский
Счастье ничему нас не учит
“Счастье” как понятие достойно критики. Мысль, что наши все действия направлены на его достижение, очень опасна. Как следствие, в современном обществе появилась новая болезнь – страх печали.
Воззвания – “напиши все события, которые за этот день сделали тебя счастливым”, “счастье – право, данное нам от рождения”, “Взбодрись, не обращая внимания на все неудачи” – звучат дико.
Мы воспитываем детей в ключе, который определяет, что счастливыми они обязаны быть в любом случае. Какой вздор! Цельность – вот состояние, к которому мы должны обратить свои действия, а часть цельности – разочарование, страх, ощущение печали, отчаяние, бессилие и крушение надежд. Именно эти вещи делают нас теми, кем мы действительно являемся.
В отличие от страданий, ощущение счастья, победы и блаженства – всего лишь приятные исключения. Это тоже бывает, но практически ничему нас не учит. Необходимо слово “счастье” в понятийном смысле заменить на “цельность”, и призыв сделать более точным. То, что в данный момент случается со мной, помогает мне стать цельным человеком, цельной личностью! У вас сегодня день плохой? Ответ – да!
Хью Маккай
социолог-исследователь, эксперт по психологии ценностей и мотивации
Читать полностью:psychologies
От редакции
Наша жизнь – это непрерывная цепь преодолений. А когда в человеке иссякает сила преодоления, он умирает. Вся жизнь – это борьба. Уже сам процесс рождения человека – это первое преодоление. Младенец должен вздохнуть, расширить свои легкие и глотнуть воздуха. Это его первое действие в этом мире, с которого начинается непрерывное дыхание: сжатие и расширение легких. Из таких действий, пульсаций, и построена вся наша жизнь: дыхание, биение сердца, обмен веществ. Эти процессы протекают в нас неосознанно, инстинктивно, по велению природы. И то же самое происходит в каждом состоянии уже на осознанном уровне, где действует мое желание. Ведь я должен выжить, и в этом преодолении заключается моя жизнь.
Одиночки против семьи
Несколько десятков лет назад свобода, по крайней мере, в свободных странах Запада, понималась как форма ответственности: я позволяю тебе пользоваться частью моей свободы, а ты взамен позволяешь мне пользоваться частью своей.
Сейчас свобода, и не только на Западе, стала не обязанностью, а исключительно правом. И правом исключительным. Если раньше свободным человеком называли кого-то, кто делился своей свободой с другими, то сейчас свободным называют того, кто готов закабалить себя и всех окружающих, лишь бы получить как можно больше благ.
Однако свободу эгоиста нельзя назвать истинной, ведь в его мире нет места другим. Поэтому неудивительно, что одновременно с кризисом семьи прежнее сотрудничество сменилось жестоким соперничеством. Когда люди были свободнее? Раньше или сейчас?
Прогрессивный новояз не в первый раз пытается назвать несвободу свободой и наоборот. Раз эгоизм стал свободой, то альтруизм превратился в порабощение. Неудивительно, что прогрессисты невзлюбили семью (которая в значительной степени опиралась именно на взаимный альтруизм ее членов), называя ее формой патриархального рабства. Между тем семья продолжает эволюционировать, а разделение ролей между мужчиной и женщиной стало гораздо менее жестким. Только крепкая семья эффективно предупреждает патологии, и что именно отсутствие крепких связей чаще способствует насилию.
Отсутствие близости, общей цели, эмоциональной поддержки ведет к ожесточенной конкуренции и зачастую агрессии. Насилие — это плод одиночества, а не сильных семейных связей.
Читать полностью: ИНОСМИ
От редакции
Продвижение заключается в том, насколько человек находится в ненависти, в отторжении от ближнего, насколько не терпит его, насколько развивающийся человек ощущает себя все более изолированным, индивидуальным, отстраненным. Он даже не слышит других, не способен находиться с ними в какой бы то ни было связи. Он ощущает себя, как будто бы он с другой планеты. А другие для него – какие-то маленькие насекомые, которые ползают по земному шару. Если человек по своей природе чувствует такое отношение к жизни, включая близких и далеких, ему это даже неважно – значит, он уже дошел до пика развития на нынешней ступени и готов перейти на новый альтруистический уровень.
Работа любви
Поэт Рильке произнес в прошлом веке странные слова о работе любви. Начало этой непривычной работы – освобождение места для любви, утверждение веры в ее реальность. Первое и необходимое условие для того, чтобы любовь пришла, – преодоление власти своего эго, зацикленности на себе, освобождение от чувства собственного превосходства над другими. Важна готовность поставить себя в жизни на второе место, предоставив первое другому. Хотя бы – Богу. Или величайшим гениям человечества. Желание первенствовать, постоянно быть главным и правым – разрушитель любви. Способность уступить, боязнь обидеть другого – то, что помогает ей родиться.
Труднее всего освободиться от власти эго людям одаренным. Ведь всякий дар заключает в себе соблазн: чувствуешь себя талантливым и обижаешься, что тебя не признают и недооценивают. Это касается и одаренных от природы умом, красотой, даром руководить… Чтобы освободить в сердце место для любви, придется преодолеть гордость, сосредоточенность на своем «Я», своем таланте, исключительности, зацикленность на карьере и всяком внешнем результате.
Если любовь для вас важнее внешнего результата, если вы решились пожертвовать своим первенством, правом сказать последнее слово, самолюбием, чтобы приобрести нечто несравненно большее, – действуйте. Для начала попробуйте однажды сознательно занять скромное место второго – в беседе, споре, отношениях, дружбе. Таким образом вы сделаете первый шаг по дороге к любви.
Григорий Померанц
философ и культуролог
Читать полностью: psychologies
От редакции
Раньше я смотрел на реальность в желании всё поглотить, а сейчас, будто надев очки, обретаю новое отношение и смотрю на окружающее в желании всё восполнить. Я хочу, чтобы все чувствовали от меня добро, наслаждение, добавку удовольствия в жизни. Это называется любить. Тогда в каждое мгновение жизни перед нами открываются бесконечные возможности. Если я наслаждаюсь тем, что другим приятно, когда я их наслаждаю, то моя жизнь наполнена. Именно об этом человек должен задуматься.