Дни, когда геополитику и глобальную экономику контролировали главы стран – участниц G7 – США или Германия, ушли в прошлое. «Большая семерка» уступила место «большой двадцатке» – более многолюдному клубу, членам которого сложнее принимать общие решения. В результате мы имеем «большой ноль» – собрание, у которого нет единых экономических и политических приоритетов и ценностей.
Кто возглавит борьбу против «Исламского государства», будет стабилизировать Ближний Восток, сдерживать распространение опасного оружия, противостоять изменению климата? Ответ короток: никто. Больше никто не считает, что сможет взять на себя все расходы и риски, связанные с решением глобальных проблем, а значит, многие из них в 2016 году станут только серьезнее.
Нестабильность на Ближнем Востоке, в Иране, Саудовской Аравии, кровопролитие в Йемене продолжатся. Россия, США, Турция и Франция будут и дальше наносить авиаудары по Сирии, но они не дадут значимого военного эффекта.
Благодаря своим финансовым резервам ИГИЛ будет расширять охват, но не в смысле территории, а в смысле возможности привлекать сторонников по всему миру идеей о строительстве исламской империи.
Европейская политика еще более сместится в сторону правого популизма, усилятся противоречия между США и Европой.
Ян Бреммер
основатель Eurasia Group, известный политический аналитик
Читать полностью: СЛОН
От редакции
Является ли все происходящее лишь неприятной случайностью, с которой мы столкнулись в своей жизни, в результате сделанных нами ошибок – или это закономерный процесс, которого мы не могли избежать и обязаны пройти согласно законам и общей тенденции развития, чтобы в результате достичь доброго результата?
Это будет жестокий год
Миропорядок становится все более хрупким, и в 2016 году системный кризис будет лишь нарастать. Англосаксонский проект глобализации является главной причиной всеобщей лихорадки, однако его разрушение уже приняло необратимый характер, и сейчас все главные мировые центры силы озабочены строительством и укреплением временных конструкций безопасности, призванных смягчить удар в случае резкого обвала «мира по-американски».
Мировой кризис носит системный характер: и глобальная экономика, и сама система международных отношений пришли к совершенно логичному тупику. По инерции движение в прежнем направлении еще продолжается, но все понимают, что это путь в никуда – точнее, никто уже не хочет идти в светлое будущее, построенное на основе англосаксонской модели глобализма.
Даже сам Запад, точнее англосаксонский мир, еще недавно объявивший свое представление о будущем единственно верным и всесильным, уже не может скрыть ощущение беспомощности – мало кто верит в его способности сплотить человечество, все больше тех, кто даже не боится его, и подавляющее большинство считает саму идею глобализации на атлантический манер опасной и ущербной. Военной, экономической и идеологической мощи США и НАТО уже недостаточно для поддержания нынешней финансово-экономической и политической системы международных отношений, а ведь только она и обеспечивает дальнейшее продвижение выгодной наднациональным элитам глобализации.
Верхи не могут, низы не хотят – эта старая марксистская схема вполне применима к описанию нынешнего миропорядка. Вот только революций в геополитике и в многосторонних отношениях цивилизаций не бывает – может быть или война, или постепенное реформирование.
От редакции
У нас есть достаточно умных голов и накоплен огромный опыт за всю нашу историю, есть наука, ученые, высокоразвитый мир. Почему же мы вдруг оказываемся маленькими, ничтожными слепцами, ни на что не способными, вместе со всеми своими международными комитетами и комиссиями, научно-исследовательскими институтами и университетами, целой армией психологов, социологов, экономистов, финансистов?
Политические последствия финансовых кризисов
Три немецких экономиста — Мануэль Функе, Мориц Шуларик и Кристоф Требеш — недавно опубликовали крайне интересную работу, основанную на анализе итогов более 800 выборов, прошедших в западных странах на протяжении последних 150 лет. Они оценили влияние на результаты выборов сотни финансовых кризисов, случившихся за это время. Их главный вывод очень впечатляет: «политика резко кренится вправо после финансовых кризисов. В среднем число голосов в пользу крайне правых на выборах растёт примерно на треть в течение пяти лет, следующих после системного банковского кризиса».
Второй важный вывод, к которому пришли Функе, Шуларик и Требеш, состоит в том, что после финансовых кризисов управление страной затрудняется, причём по двум причинам. Подъём крайне правых происходит на фоне, как правило, фрагментированного политического ландшафта, с большим количеством партий, при этом снижается число голосов, поданных в пользу правящей партии, будь она правой или левой. В итоге, принимать решительные законы в парламенте становится совсем не просто.
Одновременно поднимается волна внепарламентской активности — учащаются стачки, они становятся более длительными, проводится больше демонстраций, они становятся более массовыми. Правительство начинает терять контроль над улицами. Среднее число антиправительственных демонстраций утраивается, частота насильственных бунтов удваивается, а число всеобщих забастовок вырастает, по меньшей мере, на треть. Греция недавно помогла увеличить эти показатели.
Читать полностью: ИНОСМИ
От редакции
Люди выходят на улицу, потому что им хорошо вместе, участвуют в массовых протестах, потому что там они чувствуют друг друга. Им нужна более внутренняя связь, потому что природа вызывает в них это новое желание. Мы найдем наполнение в добром отношении и правильной связи между людьми. И тогда средства массовой информации должны будут научить человечество как правильно связываться друг с другом, чтобы прийти к удовлетворению потребности, развивающейся в них.